«ВИАМовские диссертации не идут на полку, они идут в жизнь…»

Виктория Александровна Дуюнова – начальник лаборатории Всероссийского научно-исследовательского института авиационных материалов (ВИАМ) «Магниевые и литейные алюминиевые сплавы», кандидат технических наук. Основное направление – материалы и технология литья магниевых сплавов. Первый и неоднократный победитель конкурса на соискание именных стипендий для аспирантов – сотрудников ВИАМ академика РАН И.Н. Фридляндера (2005–2007 гг.), лауреат Всероссийского конкурса «Инженер года – 2007», победитель конкурса на право получения гранта Президента РФ для государственной поддержки молодых российских ученых – кандидатов наук (2007 г.), лауреат конкурса на соискание молодежной премии Российского Союза научных и инженерных общественных объединений «Надежда России» в области науки и техники (2014 г.).

«Я поняла, чем хорошая школа отличается от обычной…»

Родилась я в местах, описанных Пушкиным в романе «Капитанская дочка», а именно в Оренбурге. Правда, папа был еще не капитаном, я появилась на свет в день его выпуска из Оренбургского ракетно-зенитного училища, когда он получил золотые погоны лейтенанта Советской Армии. В дальнейшем я была и капитанской, и комендантской дочкой…

Папа служил в ПВО, и мое детство прошло в Германской Демократической Республике. Неправду иногда пишут, что советские войска были закрытые, стояли за оградами из колючей проволоки. Жили мы среди немцев, и отношения были вполне дружественные, а в школу ходили немецкую, там были русские преподаватели. В мои первые школьные годы поддерживались советские традиции – я была и октябренком, и пионером… Мы вернулись в Союз несколько раньше основного вывода войск. Сначала жили в Коврове, потом отца перевели служить в Наро-Фоминск, где на территории 4-й Кантемировской дивизии была развернута отдельная зенитно-ракетная бригада, вошедшая в состав войск ПВО Московского военного округа.

Школу я оканчивала в Наро-Фоминске, и уже в восьмом классе поняла, чем хорошая школа отличается от обычной, несмотря на одинаковую программу. Поняла, что, хоть раньше получала хорошие отметки, подготовлена слабо. Пришлось подтягиваться: занималась усиленно, потому что не хотела после прежних хороших оценок попадать в число отстающих.

«…При взгляде на прошлое молодые химики будут черпать для себя наставление для того, чтобы работать с большею пользой в будущем»

В девятом классе в нашу школу пришли новые учителя. Учитель химии - Надежда Андреевна Зебрева умела так объяснять, что было интересно ходить к ней на уроки, и даже изучать таблицу Менделеева. У нас в урок входило не только написанное в параграфе учебника, она приводила интересные факты из истории науки, часто цитировала мысли великих людей. Уже тогда мне запомнились слова Александра Михайловича Бутлерова: «Будем надеяться, что при взгляде на прошлое молодые химики будут черпать для себя наставление для того, чтобы работать с большею пользой в будущем». Потом я увидела, что такой подход, уважение к истории, характерен и для ВИАМа. Также у нас был замечательный учитель физики, Джемма Эдуардовна Неверовская, у нее тоже всегда было увлекательно на уроках. Особенно запомнились практические опыты, тем самым учеба была построена, как в институте: теория сопровождалась лабораторной практикой.

В десятом классе стали вместе с родителями задумываться, в какой вуз поступать? Мне хотелось заняться чем-то связанным с химией, но были и другие варианты, вплоть до того, чтобы стать зубным врачом. Мы с подругами записались на подготовительные курсы в МАТИ, и уже при записи нам посоветовали пойти на новую специальность – «Стандартизация и сертификация авиационных материалов». Как потом оказалось, это был дельный совет. Ездить из Наро-Фоминска на курсы было сложно, полтора часа на электричке, а курсы были вечером, после занятий в школе. Мы поступили в МАТИ с первого захода, в мае, но я, по разнообразию устремлений, в июле попыталась поступить и в театральное училище, потому что имею диплом музыкальной школы. Но дома были категорически против. «Ты родилась в семье двух инженеров и будешь инженером», – говорили родители в один голос. Я на втором туре провалилась, но огорчилась не очень: что ж, думаю, буду инженером, а искусство никуда не денется.

В МАТИ была дружная группа, все шло хорошо. Но на втором курсе со мной произошел несчастный случай, три месяца не была в институте, однако решила не брать академический отпуск. Со мной дома занимались родители, товарищи по группе давали конспекты лекций...

В институте были прекрасные преподаватели, в том числе и на кафедре механики машин и механизмов, где училась. От химии, судя по названию, далековато, но именно на этой кафедре была создана группа, в которой готовили инженеров по специальности «Стандартизация и сертификация авиационных материалов». Возглавлял эту кафедру в те времена и сейчас возглавляет действительный член Российской академии космонавтики, доктор технических наук, профессор Игорь Владимирович Шевченко. Он читал лекции по планированию эксперимента. Сопромат преподавал известный своей строгостью Валерий Васильевич Логвиненко.

На пятом курсе, в феврале 2002-го, мы в первый раз всей группой побывали в ВИАМе. До этого были производственные практики, занятия на таких предприятиях, как ОАО «Авиационный комплекс им. С.В. Ильюшина», ФГУП «Государственный космический научно-производственный центр им. М.В. Хруничева», ОАО «МВЗ им. М.Л. Миля». Мне в ВИАМе очень понравилось: мы были на выставке, смотрели материалы для авиационно-космической техники, созданные в стенах этого прославленного института, и я удивлялась, как же много тут сделано. Когда в марте нужно было распределяться на дипломные проекты, я пришла в лабораторию ВИАМа №24, где и сейчас работаю по магниевым и литейным алюминиевым сплавам.

От ВИАМ моим дипломом руководила начальник сектора, кандидат технических наук Инна Юрьевна Мухина, а от МАТИ научным руководителем был преподаватель кафедры механики машин и механизмов Владимир Алексеевич Чуфистов. Тема диплома: «Паспортизация высокопрочного литейного магниевого сплава для деталей планера самолетов и вертолетов».

«Самый глупый вопрос – это тот, которого ты не задал…»

Приняли меня в 24-й лаборатории очень хорошо, и на практику, и потом на работу – может быть, отчасти потому, что была единственным молодым специалистом. Среднего возрастного звена тогда не было совсем. В работе над дипломом увлекло то, что она была и научная, и производственная. Надо было не просто испытать сплав на соответствие требованиям и сделать паспортизацию. Нет, это была работа от начала и до получения результата: выбор шихтовых материалов, плавка, получение образцов, их испытание… Нам помогали, объясняли, а я не стеснялась задавать вопросы. Я всегда, если чего-то не знаю, лучше спрошу, чтобы все выяснить. Говорят, что самый глупый вопрос – это тот, которого ты не задал, и так оно и есть.

Дипломы мы защищали вместе с одногруппницей Ириной Владимировной Старостиной, с которой и на подготовительных курсах в МАТИ учились вместе; сейчас она начальник отдела контроля качества ВИАМ. Защитились на «отлично». На защите дипломов присутствовал председатель государственной аттестационной комиссии, начальник отдела Федерального космического агентства Владимир Иванович Кузьменко. Он являлся заместителем генерального директора в центре сертификации военной техники. Осталась наша коллективная фотография тех времен.

Мы с И.В. Старостиной после защиты дипломов получили рекомендацию от председателя государственной аттестационной комиссии для поступления в аспирантуру. И работа в ВИАМ была делом решенным, меня 19 августа 2002 года взяли на должность инженера в лабораторию №24. С аспирантурой, однако, повременила, потому что прежде чем туда поступать, надо поработать на практике, а уже потом заниматься наукой и двигаться дальше. После года работы было разрешено идти в аспирантуру ВИАМ, куда я и поступила в 2003 году на специальность «Материаловедение (машиностроение)».

Тема диссертационной работы отличалась от дипломной и определилась скорее необходимостью: в то время завод, производивший противопригарную присадку для защиты от окисления магниевых сплавов ВМ (эта аббревиатура значит «ВИАМ – Менделеев»), был вынужден остановить это производство из-за прекращения изготовления в России одного из ее компонентов. Речь шла о присадке для формовочных смесей, используемой при литье магниевых сплавов, чтобы обеспечить их защиту от окисления. С ней и была связана тема моей диссертации.

Магниевые сплавы – специфические, они нуждаются при литье в песчаные формы в присадке для защиты, причем необходимо правильное соотношение компонентов защиты. При ее отсутствии возможны катастрофические последствия вплоть до взрыва. В ВИАМ стали приходить письма с заводов, производящих магниевое литье, с просьбой помочь, дать замену этой присадке. И меры были приняты. Они нашли свою реализацию в рамках научно-технической политики по стратегическому развитию в ВИАМ, которое с 2002 года реализуется нашим Генеральным директором, академиком РАН Евгением Николаевичем Кабловым и было поддержано Президентом РФ Владимиром Владимировичем Путиным. В частности, речь идет о создании в ВИАМ малотоннажных высокотехнологичных производств столь необходимых стране материалов и компонентов (в итоге появилась подпрограмма «Создание авиационно-космических материалов и развитие специальной металлургии России с учетом восстановления производства стратегических материалов и малотоннажной химии на 2005–2008 годы»). У нас в институте сейчас таких высокотехнологичных производств уже 19, и среди них есть производственный участок по изготовлению противопригарных присадочных материалов и флюсов для фасонного литья магниевых сплавов. Он был организован в 2003-м году сначала как опытно-промышленный, а с 2009-го действует уже как промышленный участок по производству присадки ВМ-У (У – значит «усовершенствованная»).

И мне повезло, что моя диссертация была связана с разработкой не только составов, но и технологий изготовления противопригарных присадочных материалов и их внедрения. Это, несомненно, стало еще одним подтверждением того, что ВИАМовские диссертации не идут на полку, они идут в жизнь.

Пришлось начать с изучения первоначального состава и пройти путь, наверное, из тысяч шагов. Компоненты подбирали многократно: тут недостаточно просто определить соли и смешать их, чтобы получить нужное, необходимо учитывать химизм солей, их возможное взаимодействие. Есть соли, которые содержат молекулы воды, нужно было создавать определенные условия, чтобы от этой воды уйти… Работа была напряженная, но и «светлые мысли» приходили часто. Бывало, еду домой в электричке и вдруг думаю, а интересно бы узнать процент разложения компонентов при различных температурах, или процентное содержание влаги в составе присадки… Так, шаг за шагом, удавалось идти дальше.

Помогали коллеги, в том числе из других лабораторий. Большое содействие оказала Вера Георгиевна Прохорова из лаборатории спектральных, химико-аналитических исследований и эталонных образцов. Мы с ней создали методику количественного определения химического состава противопригарной присадки. Ее помощь – только один, но очень яркий пример общего хорошего отношения к молодым специалистам в ВИАМе: у нас старшие никогда не отказывают молодежи в помощи, да и все друг другу помогают. Так, химизм наших солей мы изучали не только в химической лаборатории, но еще работали и с сотрудниками лаборатории №11. Что, казалось бы, может связывать магний и лабораторию углепластиков и органитов? А ведь связывает! Чтобы понять, каковы защитные свойства у этой присадки, мы, помимо заливок металла в формы и визуального контроля, провели ТГА – термогравиметрический анализ.

ТГА позволяет оценивать защитные свойства составов непосредственно по кривой изменения температуры, и осуществили эти работы именно в 11-й лаборатории кандидаты технических наук Валерий Михайлович Алексашин и Наталия Викторовна Антюфеева. Они провели анализы и дали полную расшифровку. Кривые имеют сложный вид, фиксируют скорость потери массы, эффекты, которые проходят с поглощением и, наоборот, с выделением тепла... Так мы определили, какие компоненты подходят для защитной присадки, готовили массу, добавляли формовочную смесь и проводили лабораторные плавки. Благодаря ТГА это удалось сделать быстрее. В настоящее время в ВИАМе разработаны два состава присадок – ВМ-У и ВМ-У2. Два состава – для бесперебойного снабжения, на случай, если вдруг какого-то компонента опять не будет. Жизнь учит быть предусмотрительными.

Еще одна тонкость: мы разработали такие температурно-временные параметры обработки одного из основных компонентов присадки, чтобы получить именно безводную соль. Потому что нельзя просто смешать все компоненты, получается не порошок, не сухая механическая смесь солей, которая нужна, а жижа консистенции варенья, то, что у нас называется «слякоть». Словом, шаг за шагом создали малотоннажное производство очень нужного материала для магниевой промышленности. И если в 2003 году произвели 10 килограммов противопригарной присадки, то сейчас можем поставлять ее до 15 тонн ежегодно. Наша продукция нужна РКК «Энергия» имени С.П. Королева, ОАО «НПО «Сатурн», ОАО «Роствертол» и другим предприятиям.

Сегодня у нас в лаборатории три сектора. Один по литейным алюминиевым сплавам, им руководит кандидат технических наук Елена Семеновна Гончаренко; другой сектор, мой родной, по литейным магниевым сплавам, там начальник – кандидат технических наук Инна Юрьевна Мухина, и третий сектор по деформируемым магниевым сплавам, им руководит доктор технических наук Екатерина Федоровна Волкова.

«Наше общение с Иосифом Наумовичем Фридляндером стало прекрасной школой…»

Когда я пришла в ВИАМ, научно-исследовательский отдел «Алюминиевые и магниевые сплавы» возглавлял выдающийся ученый и прекрасный человек, академик Иосиф Наумович Фридляндер. Мне довелось с ним работать, и это большая жизненная удача.

Иосиф Наумович любил общаться с молодежью, встречи проходили каждый месяц. Сначала он расспрашивал нас, наших наставников, кто чем занимается, какие проводим эксперименты, какую читаем литературу. Наше общение с Иосифом Наумовичем Фридляндером стало прекрасной школой для молодых специалистов, это были незабываемые часы. Иосиф Наумович однажды попросил давать ему предварительно письменные отчеты о нашей работе, чтобы он мог лучше подготовиться к этим встречам, причем даже о форме этих отчетов рассказал (методичность у него во всем проявлялась). А меня назначил ответственной за организацию.

Человек он был очень общительный, и беседы часто начинал со слова «слушай», хотя его и так все слушали со вниманием. И когда я в очередной раз пришла к нему с этими нашими отчетами, получился такой разговор. Он: «Слушай, ты занимаешься магнием, давай, будешь заниматься алюминием!». Я: «Нет, у нас сейчас важная задача, надо разрабатывать противопригарные присадочные материалы для магния». Он: «Я тоже сначала занимался литейными сплавами, а потом стал заниматься алюминиевыми деформируемыми, и вот видишь, сейчас академик!». Я: «Иосиф Наумович, думаю, что, занимаясь магнием, тоже можно стать великим!». Он рассмеялся и сказал: «Тогда я желаю тебе удачи, хоть ты в алюминий и не пойдешь!»

У нас в институте всегда поддерживали и поддерживают молодых специалистов, у каждого есть научный наставник, а первые три года даже начисляют специальную надбавка к зарплате. Активно работает Совет молодых специалистов и ученых (членом которого я являюсь), который возглавляет мой одногруппник по МАТИ Алексей Михайлович Смирнов. Совет помогает молодежи адаптироваться в ВИАМе, содействует профессиональному, научному росту. По нашим рекомендациям руководство института поощряет лучших молодых специалистов. Так, каждые два года они участвуют в молодежных конференциях «Junior Euromat» в швейцарской Лозанне.

Молодежь ценит внимание и заботу. Когда мы пришли работать в 2002 году, не только в ВИАМе, но и во всей отрасли только стали появляться молодые специалисты, и начала работать программа Правительства Москвы «Кадры промышленности», направленная на закрепление молодых специалистов-инженеров на производстве. Потому что было немало таких, кто не шел работать по специальности, и я все время задавалась вопросом: зачем же вы тогда по этой специальности учились?.. Но все же когда молодой специалист пришел на предприятие, надо постараться, чтобы он здесь закрепился. Такая забота – проявление государственного подхода к работе с молодыми специалистами, и эту заботу руководство ВИАМ проявляло и проявляет в полной мере. Евгений Николаевич Каблов знает каждого молодого специалиста. Проводятся научные конференции, отчеты аспирантов, молодежь участвует во Всероссийских конкурсах «Инженер года», а аспирантам платятся именные стипендии.

Что касается моей диссертации, то своим вторым научным руководителем (официальным была Инна Юрьевна Мухина) считаю кандидата технических наук Александра Дмитриевича Жирнова, которого, увы, с нами уже нет. Собеседование с ним было еще при устройстве на работу. Он задавал разные вопросы, конечно, и по материаловедению, но спросил: ты будешь здесь работать или в коммерцию уйдешь, как многие молодые? Нет, отвечаю, буду работать инженером. Он мне тогда показался очень строгим человеком, я будто еще на одном экзамене побывала. Потом работала, готовила диссертацию (больше дома, потому что на работе были свои дела). И на заводы ездила, как все у нас, на ЗАО ЗЭМ «РКК «Энергия» им. С.П. Королева», ОАО «ММП им. В.В. Чернышева», где проходили опробование и внедрение результатов моей диссертации. Большие плавки в огромных цехах, контроль и все измерения, причем, отмечу, что относятся к нам - виамовцам на предприятиях всегда доброжелательно, с пониманием…

Вот, ситуация в то время: диссертация «на выходе», мой руководитель Инна Юрьевна Мухина ее не раз прочитала, но над выводами, по-моему, надо было еще работать. Однако после очередного отчета аспирантов Александр Дмитриевич сказал: «У тебя все практически готово, почему не выходишь на защиту?». Я, зная его строгость, говорю, что выводы еще не до конца сформулированы. Он: «Выводы доработаешь, надо выходить на предзащиту, там еще могут быть замечания...». Дело было в конце 2007 года, Александр Дмитриевич потребовал мою диссертацию и читал ее в новогодние праздники, такой ему от меня получился подарок… В первый же день после праздников я получила его замечания и узнала Александра Дмитриевича с новой стороны, поняла, что его строгость совмещается с искренним желанием помочь. Доработали с ним и с Инной Юрьевной диссертацию, а в апреле 2008-го я вышла на предзащиту. Осенью этого же года защитилась.

В дальнейшем по теме диссертации были получены серьезные новые результаты, итогом чего стало присуждение в 2009 году гранта Президента Российской Федерации. Со мной эту работу выполнял тогда студент-практикант 7-й лаборатории, а сейчас ведущий инженер Илья Андреевич Козлов. Мы исследовали холоднотвердеющие наномодифицированные смеси (ХТНС), содержащие противопригарные присадки, и конкретно Илья Андреевич испытывал образцы из магниевых сплавов, полученных при литье в ХТНС на коррозионную стойкость. Важно было узнать, как влияет защита на коррозию материала. Магниевые сплавы подвержены коррозии гораздо больше, чем алюминиевые. Алюминий образует оксидную пленку, а у нашего магния такой естественной защиты нет, надо принимать дополнительные меры. Однако магний заслуживает такой заботы: это очень перспективный материал, не только литейный, но и деформируемый, причем преимущество его в высокой удельной прочности и жесткости; и магний гораздо легче, чем алюминий. Вот и разрабатываем для него новые методы защиты, чтобы этот материал можно было использовать в более широком диапазоне. Сейчас Илья Андреевич занимается микродуговым оксидированием магниевых сплавов, то есть созданием новых защитных покрытий. Оборудование в лаборатории самое современное, да и вообще в ВИАМе немало новейшей техники для проведения исследований, и, примечательно, что эта техника закупается не только в рамках госпрограмм, но и за счет собственных средств института.

Рост наших молодых специалистов – это прямой результат поддержки, которую оказывает нам руководство ВИАМ. Так, из нашего поколения специалистов, пришедших в ВИАМ, «Инженерами года» стали: Михаил Михайлович Бакрадзе, Александр Борисович Ечин, Андрей Александрович Шавнев и другие. Нас, лауреатов, торжественно награждали в Зале инженерной славы России Российского Союза научных и инженерных общественных объединений, а затем чествовали в Президент-отеле выдающиеся ученые.

Если зашла речь о наградах, скажу, что считаю это оценкой не только моего труда, но и коллектива, который участвовал и участвует в работе. Каждый вносит частичку своего, и получается общее достижение. У нас совместная работа, и каждый успех – не только индивидуальный, но и общий.

«Мы чувствуем причастность к нашей истории…»

ВИАМ очень бережно относится к своей истории. Выходят издания, посвященные выдающимся ученым, проводятся круглые столы, конференции и другие мероприятия в память научных деятелей. Это бережное отношение передается из поколения в поколение, и получается, что даже мы, молодежь, чувствуем причастность к нашей истории. Причем чувствуем вполне конкретно, можно сказать, близко к себе, открываем что-то новое, интересное. В конце 2013 года мы отмечали 100-летие со дня рождения доктора технических наук, профессора Морица Борисовича Альтмана, работавшего начальником нашей лаборатории. Когда готовили посвященное его памяти издание, я узнала, например, такую интересную подробность: Евгений Николаевич Каблов первоначально должен был работать именно в лаборатории Альтмана! Мориц Борисович уделял большое внимание молодежи, преподавал в МАТИ и вел совместные работы с Алексеем Петровичем Гудченко, который был научным руководителем дипломного проекта тогда еще студента Евгения Каблова. Тема проекта была посвящена повышению прочности и пластичности алюминиевых сплавов за счет модифицирования. Евгений Николаевич защитил дипломный проект на «отлично». И когда пришло время выбора, идти в ВИАМ или остаться на кафедре и писать кандидатскую, решил идти в ВИАМ, узнав от научного руководителя о престижности научно-исследовательского института, о том, что здесь работает много выдающихся ученых, и в их числе Мориц Борисович Альтман, который и занимается алюминиевыми сплавами.

Однако в первый же день, когда Евгений Каблов пришел на работу, его ознакомили с приказом о зачислении в лабораторию жаропрочных сплавов и литья лопаток газотурбинных двигателей. В связи с возникшими в авиационном двигателестроении проблемами по литым лопаткам ГТД министерство направляло лучших выпускников на решение этой задачи. Евгений Николаевич сначала отказался, сообщив, что он пришел работать в лабораторию алюминиевых сплавов, чтобы продолжить работу по теме дипломного проекта. Сам Альтман ходил к начальнику института, а тогда им был Алексей Тихонович Туманов, и было решено, что молодой специалист поработает некоторое время с жаропрочными сплавами, а потом вернется к алюминию. Но Евгений Николаевич так и остался работать в области жаропрочных сплавов и литых лопаток ГТД…

Пример, вроде, небольшой, но видно из него многое. Тут и значимость задач, которые решает ВИАМ, и забота о молодых специалистах (начальник лаборатории обсуждает судьбу одного из них с начальником института!), и дисциплинированное отношение к работе – которая у нас интересна в целом, какое направление ни возьми. Вот, я, как уже говорила, предпочла заниматься магнием, а не алюминием, но ведь и жаропрочные сплавы тоже очень интересная область…

И не только к истории мы чувствуем сопричастность, но и к будущему. В нашем институте разработаны «Стратегические направления развития материалов и технологий их переработки на период до 2030 года», и по этой программе мы работаем уже сейчас.

Я никогда не думала, что стану наставником молодых специалистов, вроде только недавно у меня самой был наставник, а теперь веду дипломников. Один из них, Алексей Вячеславович Фролов из МГТУ имени Н.Э. Баумана, уже защитился на «отлично», работает в нашей лаборатории инженером. С его руководителем, доктором технических наук, профессором Юрием Александровичем Быковым, мы сотрудничали, начиная буквально с плана работы. У другого моего дипломника, Александра Андреевича Леонова из МАТИ, сейчас магистерская работа.

На базе ВИАМа недавно создан Корпоративный Университет материаловедения, уже есть первые студенты. То есть наш Центр развивается не только как научная, но и как учебная организация, а поскольку у ВИАМа всегда была сильна связь с практикой, с производством, это повышает и ценность получаемого у нас образования.

Еще об одном надо сказать. Люди науки – это и люди искусства, люди творчества, причем не только в технической, но и гуманитарной сфере. Ветеран ВИАМ Константин Константинович Ясинский недавно издал книгу стихов. У моего научного руководителя Инны Юрьевны Мухиной тоже много публикаций стихов, есть сборники и книги. И сама я не оставляю творчества, которым увлеклась в юности, так что не следует сожалеть об утраченных возможностях – они не утрачены! Настоящие ученые – люди разносторонние. В наше время слова «профессия – инженер» звучат гордо. И особенно ясно понимаешь это, работая в ВИАМе.