«Порядок бьет класс» – пословица не только футбольная…»

Владимир Сергеевич Ерасов работает во Всероссийском научно-исследовательском институте авиационных материалов (ВИАМ) с 1984 года – старшим, потом ведущим научным сотрудником. В настоящее время – начальник лаборатории «Прочность и надёжность материалов воздушного судна». В течение нескольких лет дополнительно исполнял обязанности начальника Центра испытаний, включающего в свой состав четыре научно-исследовательские лаборатории.

 

В.С. Ерасов – специалист в области физики прочности материалов, автор более сотни научных трудов, имеет 10 авторских свидетельств и патентов, реализованных в виде приборов, приспособлений и нормативно-технической документации для оценки механических свойств материалов, используемых в авиационной и космической технике.

 

В 1984-1987 годах принимал участие в разработке методов оценки работоспособности материалов теплозащиты авиационно-космического аппарата «Буран».

«С учителями мне повезло…»

Родился я в Подмосковье и рос, признаться, избалованным – когда у человека, кроме мамы, три старшие сестры, это что-то значит. Но и воспитание, как стало ясно с годами, от них хорошее получил. А уж отцовское влияние было мне понятно уже в детстве. Папа был столяром высокого класса, его уважали, потому что он никогда не отказывал на просьбы отремонтировать мебель, давал дельные советы, и для дома он сделал много хорошего. Запомнился его прекрасный набор инструментов. И, конечно, не забыть отцовские рассказы о войне – он воевал в Белоруссии, участвовал в штурме Кенигсберга.

Важной частью детства были природа, дворовая и школьная компании и связанные с ними тревоги и удовольствия. Дружными ватагами ходили купаться и рыбачить на речку Нерскую, собирали грибы-ягоды в лесу, там же, конечно, и в войну играли. Активно занимались спортом. Рядом находились крупная прядильно-ткацкая фабрика с Домом культуры. Там, в драматическом кружке, у меня проявились кое-какие сценически-артистические способности. Кружок вел очень хороший преподаватель, по образованию и опыту работы дирижер, умел интересно ставить спектакли. Позже я понял, что участие в таких спектаклях очень важно для воспитания ребенка и его развития, помогает объективнее оценивать себя и окружающих, организовывать речь. С годами я пришел к мнению, что зеркало человека – это его речь. Не глаза, как принято считать, а именно речь, уровень владения родным языком. Этот уровень виден сразу и характеризует человека довольно глубоко. Речь буквально «говорит» о коммуникационных навыках человека, умении держать себя в коллективе, отстоять свою точку зрения и способности дать понять собеседнику, что и его точка зрения уважается...

Да, с учителями мне повезло, начиная с самых первых – ими считаю моих родителей и старших сестер, которые и были, и сейчас остаются примерами. Много дали преподаватели в школе и потом в МИФИ, куда я поступил на пике общего увлечения физикой в 1969 году. Это были (многие и сейчас живы, желаю им здоровья) высокообразованные интеллигентные люди, которые не только очень хорошо знали свой предмет, но и обладали высокой общей культурой. Вообще, МИФИ, Московский инженерно-физический институт (теперь Национальный исследовательский ядерный университет), уделял большое внимание развитию общечеловеческих качеств студентов. Было специальное соглашение с Большим театром, и к нам часто приезжали его ведущие артисты, такие, как Евгений Нестеренко и Елена Образцова, и выступали перед студентами. Приезжали артисты театра Вахтангова: Михаил Ульянов, Юлия Борисова. Михаил Козаков из МХАТа читал нам стихи.

Это были очень интересные вечера, встречи, они помогали нам лучше видеть и понимать мир. Наш Генеральный директор академик РАН Евгений Николаевич Каблов иногда вспоминает признание Ньютона, что тот сумел видеть далеко, потому что стоял на плечах гигантов. Хочу добавить от себя, что «гиганты» могут быть разных сфер деятельности и масштабов. К ним можно отнести и людей гуманитарной сферы, выдающихся артистов, которые общались с нами в нашу студенческую юность, то есть «лириков», и наших преподавателей, «физиков», которые на повседневных занятиях учили нас приподняться над обыденностью. «Гигантами» могут быть не только великие, но и простые люди, которые хорошо знают свое дело, в чем-то глубоко разбираются и передают свои знания другим. Главная задача преподавателя, наставника, компетентного в своем деле человека – поднять, «подсадить» тех, кто хочет учиться, помочь им увидеть то, что находится за привычным горизонтом, и определить, что делать в жизни. Воспитание людей – дело столь же высокое, как наука, поэтому говорить на эти темы уместно при помощи такого возвышенного средства, как стихи. Мой отец наизусть знал многие фрагменты из «Евгения Онегина», и от него я научился любить поэзию.

«Блажен, стократ блажен, кто соблюдает меру, / Кто мудро следует лишь доброму примеру / И верен сам себе в любые времена». Эти «педагогические» стихи – Пьера Ронсара, французского поэта XVI века. Александр Сергеевич Пушкин рекомендовал учиться, т.е. «просвещаться», не только у достойных людей, но и на своем опыте, уметь работать головой – тогда и удача придет. Так я понимаю его строки: «О, сколько нам открытий чудных / Готовят просвещенья дух, / И опыт, сын ошибок трудных, / И гений, парадоксов друг, / И случай, бог изобретатель». Это поистине научный взгляд на мир. Так же, как понимание своей роли в мире в стихотворении «Памятник»: «Нет, весь я не умру – душа в заветной лире / Мой прах переживет и тленья убежит…».

В этом суть продолжения человека! Следует иметь детей, их у Пушкина было четверо, но необходимо также продолжить жизнь в своих трудах, в творчестве. Причем не только гуманитарном, «в заветной лире», но и в научных, инженерных трудах.

Моя студенческая, точнее, вузовская жизнь получилась длинной и гармоничной. И учился с охотой, и спортом увлеченно занимался. Спортом, кстати, начал заниматься еще в школе, потому что в первом классе по росту был последним. Понимал, что это нехорошо, было некомфортно, обидно, что, мол, маленький и физически слабый. Поэтому уже во втором классе решил заняться физической подготовкой. Сделал себе гантели. Именно сделал, в продаже их тогда не было, зато неподалеку от дома была фабричная свалка, я там нашел металлические диски, а деревянные стержни-ручки изготовил сам. В журнале «Физкультура и спорт» публиковались комплексы упражнений для развития разных групп мышц, и я регулярно выполнял все, как там было написано. В пятом классе уже был одним из ведущих спортсменов в школе. И в ней, и в институте занимался многими видами, из которых выделил бы игровые – волейбол, баскетбол. И бег на средние дистанции, 800 и 1500 метров. Такой бег очень интересен, требует грамотных тактических действий. На коротких дистанциях работают сила и техника, а интеллект, тактическое мышление не успевают проявляться. На средних – другое дело, там своя философия. Не говоря уже о лыжных гонках, когда соперников вообще не видишь, и постоянно приходится думать, как лучше всего держать себя на дистанции, «чувствовать» ее. В студенческие годы вплотную познакомился с горами, ездили отдыхать в Красную Поляну и в тех местах прошли интересный горно-туристский маршрут с перевалами. Потом увлекся горными лыжами, и сейчас иногда удается выезжать в «большие горы».

Свою молодость я назвал не только студенческой, но и вузовской не случайно, потому что после окончания института меня оставили на кафедре физики прочности, где работал 10 лет, защитил кандидатскую диссертацию. Тема была связана с композитами, уже тогда занимались армирующими волокнами, рассчитанными на высокую температуру, – углеродными, борными, на основе карбида кремния. В то время в ВИАМе Игорь Леонидович Светлов, сейчас уже доктор технических наук, известный ученый, предложил использовать для армирующих волокон оксид алюминия, такие «усы» получаются особенно прочными. Словом, перспективы чувствовались большие, а меня уже тогда заинтересовала проблема испытания армирующих волокон и композиционных материалов.

«В ВИАМ я попал в период «взлета» середины 1980-х годов…»

Моя научная тематика была тесно связана с направлениями, которыми занимался ВИАМ, и меня пригласили сюда на работу. Тогда развивались работы над «Бураном», в институте создавался участок по высокотемпературным испытаниям, и я попал как раз туда, стал работать с испытательными вакуумными установками (все оборудование было отечественного производства), занимался разработкой методик испытаний и определением характеристик прочности. Сначала занимался разработкой методической стороны исследования свойств, исследованием самих свойств материалов. Испытывали разработанную в ВИАМе плитку, а моим главным направлением были материалы для носового обтекателя (кока). Время было, как уже сказал, «взлетное». В ВИАМе работало много талантливых, ярких людей, и смежники у нас были такие же – взять хотя бы НИИ «Графит» или НПО «Молния» с его легендарным Глебом Евгеньевичем Лозино-Лозинским, ведущим конструктором «Бурана».

А в 1990-х начались трудные времена. Знают о них все, но нам-то довелось их пережить! Однако и в трудные времена нельзя падать духом. Хотя отчасти и пришлось, фигурально говоря, «спуститься с небес на землю». Евгений Николаевич Каблов сумел получить от Правительства Москвы заказ на разработку и изготовление изоляторов для трамвайно-троллейбусных путей, это были первые приличные средства, заработанные ВИАМом в тот сложный период. В 1996 году я был назначен руководителем коллектива сотрудников ВИАМ по созданию нового поколения этих электроизоляционных изделий. В нашей группе было 42 человека. Разработали технологию контроля, все изоляторы проходили тщательную проверку (в ее ходе ломались очень немногие), на каждую партию оформляли соответствующий сертификат. И на международном уровне наша работа получила признание – вот диплом брюссельской выставки EURIKA, там мы в 1998 году получили бронзовую медаль за оригинальность конструкции и высокое качество изоляторов. Работали дружно материаловеды, цеха, испытатели. Разработали и соответствующие материалы, и конструкцию, изготовили около 30 тыс. штук изоляторов. Они и сейчас действуют, и я, проходя по улицам, смотрю на них с удовольствием, определяю, где наши изоляторы, а где сделанные в Сосновом Бору в Ленинградской области и на предприятии АПАТЕК, что в Дубне. Всестороннюю поддержку в работе мы получали от Генерального директора Е.Н. Каблова, его заместителя Б.В. Перова, главного инженера А.С. Пахомова.

Кстати, за разговорами о наших научно-конструкторских достижениях не стоит забывать, зачем они вообще потребовались, новые изоляторы. Дело в том, что прежние приходили в негодность от испарений от реагентов, которыми в Москве зимой посыпают улицы в гололедицу. Да, именно «посыпают», а не «посыпали», поскольку и сейчас тем же самым улицы обрабатывают, так что можно себе представить, как они влияют на окружающую среду, чем мы дышим! В Европе давно уже в зимнее время пользуются, чтобы не было скользко, гранитной крошкой, причем приспособились пускать в дело один и тот же материал многократно, в течение нескольких сезонов.

«Самое полезное, что мы поняли в работе американцев – то, что они великие методисты…»

В 2001 году меня назначили начальником лаборатории с очень давними традициями, профиль которой сейчас обозначается как «Прочность и надежность материалов воздушного судна». Мы исследуем как металлические, так и неметаллические материалы. В лаборатории в хорошем состоянии сохранилась добротная американская испытательная техника фирмы MTS, «Material Test System», закупленная еще в 1970–80-е годы.

В 2004–2007 годах у нас были очень интересные совместные работы по контрактам с фирмой «Боинг» (по оценке прочности полимерных композиционных материалов) и фирмой «Аэрбас» (по оценке прочности слоистых металлокомпозитов). Представители «Боинга» искали в России организации, которые могли бы провести исследования прочности материалов для нового «самолета-мечты» Б-787, приезжали в ВИАМ, провели здесь инспекцию оборудования, провели аудит, пообщались с нами. Дали очень хорошие оценки – и работы начались. Они шли по американским стандартам ASTM (ASTM International, American Society for Testing and Materials) – это американская международная организация, разрабатывающая стандарты для материалов, продуктов, систем и услуг.

Американцы подтвердили мировой уровень экспериментальных возможностей нашей лаборатории, а мы получили хороший опыт сотрудничества. Личное общение дает очень много. Самое главное и, наверное, самое полезное, что мы увидели и поняли в работе американцев – то, что они великие методисты. У них очень высока дисциплина реализации стандартов, закрепленных в нормативно-технологических документах, они не допускают никаких отклонений от стандартов. Показательная деталь. Мы не раз замечали, что в этих стандартах, как во всех творениях рук человеческих, есть недоработки, указывали на них и предлагали в отдельных случаях отклоняться от предписаний, так сказать, усовершенствовать букву стандарта. На это наши американские коллеги всегда отвечали примерно так: «Да, и мы видим, что недоработки есть, но будем делать так, как написано. Конечно, и мы считаем, что надо работать лучше, и указываем авторам стандартов на недочеты. Но эти улучшения должны начинать те, кто разрабатывает стандарты, и когда они будут усовершенствованы, мы и будем им следовать».

Для нас такой подход сначала показался странным. Мы-то считаем, что если можно сделать лучше, так и надо делать лучше! Наш, советский-российский ученый более творческий, конечно. И, конечно, если не особенно оглядываться на стандарты и правила, можно что-то иногда усовершенствовать. Но ведь многое можно и испортить! С одной стороны, это творчество полезно, но с другой может и вред принести: захочешь сделать как лучше, по своему разумению, а дело запорешь… И сейчас я считаю стратегически правильной именно эту точку зрения: если нормативный документ, а это закон, есть, то его, закон, надо выполнять. И если он чем-то не нравится или даже объективно несовершенен, надо бороться за то, чтобы изменить его, а не нарушать самовольно и вносить хаос в систему. Надо понимать, что хаос вреднее порядка, причем порядка любого, даже несовершенного. Наше поколение это поняло за времена переходных периодов, а молодежь, надеюсь, поверит на слово.

…Вспомнил популярную в годы моей молодости, да и сейчас известную, поговорку «Порядок бьет класс», которая считается спортивной, точнее даже футбольной, и подразумевает, что постоянная четкая организация игры всей команды важнее успехов отдельных игроков. Недавно узнал, что эта пословица происходит из кладези немецкой школьной премудрости. «Flei? schl?gt Grips» означает «усердие побеждает талант», то есть значение получается более широкое. Из русских пословиц ей отчасти соответствует «Терпение и труд все перетрут».

«В нашей лаборатории происходит даже не ремонт, а реконструкция…»

Сейчас в нашей лаборатории идут большие изменения. Руководство института выделило значительные средства, на которые производится реконструкция и закупается новое высококачественное оборудование. Меняем инфраструктуру – подведено более мощное (1000 кВт) электропитание, усовершенствованы оборотное водоснабжение, теплоснабжение, вентиляция, создаются система климатконтроля и местная компьютерная сеть, объединяющая весь парк испытательных машин, не говоря уже об обновлении техники. Наша лаборатория и сейчас одна из лучших в России, а через год-два, уверен, мы будем по всем параметрам соответствовать высшим мировым стандартам. Я бывал в лабораториях высокого европейского уровня и знаю, что это такое.

Работа с американскими и европейскими учеными и инженерами показала, что наши специалисты в смысле знаний и интеллектуальных возможностей совершенно им не уступают. Другое дело, что тогда у нас была подустаревшая испытательная техника, но с тех пор многое изменилось. Техника компаний MTS, Instron, Zwick/Roell, Walter + Bay – лучшая в мире, поступает в лабораторию.

Конечно, есть аппаратура, которая устаревает медленнее, чем другая, у нас и сейчас имеется старая надежная техника. Но надо понимать – ничто не вечно под Луной. Для отдельного человека – к сожалению, а для прогресса, пожалуй, и к счастью. Я вообще считаю, что есть средний срок жизни технического оборудования, и этот срок определяется, в среднем, конечно, одним поколением активной профессиональной жизни специалистов – ученых и инженеров, которые это оборудование разрабатывают и пользуются им. Это примерно лет 20–30. Каждое поколение специалистов должно сделать что-то новое, освоить его, тогда будет работать цепочка развития! А как только появятся самолеты, на которых будут летать по 100 лет, погибнет авиационная наука. Да, Ан-2 прекрасный самолет, но людям-то надо расти, и пусть «Аннушка» будет, но легче, из других материалов, с другими моторами…

Техническое обновление, реконструкция – это развитие не только нашей лаборатории, а ВИАМа в целом. Теперь мы можем решать задачи по оценке физико-химических характеристик широкого спектра материалов, как для авиации, так и для других отраслей промышленности.

«Надо привлекать специалистов не только с высшим образованием, но и среднего звена…»

Теперь – о роли молодых специалистов в науке. У ВИАМа богатые традиции сотрудничества с ведущими техническими вузами – МГТУ («Бауманка»), МИФИ, МИСиС, МАТИ. И у нашей лаборатории хорошие отношения с профилирующими кафедрами этих вузов, к нам студенты приходят на практику, в том числе преддипломную, мы присматриваемся к ним, и лучшие остаются работать.

Однако надо привлекать специалистов не только с высшим образованием, но и среднего звена. В ВИАМе эта работа была налажена благодаря действующему в нашем институте отделению Московского вечернего металлургического института. Вчерашние школьники поступали на работу в ВИАМ, а по вечерам учились. Это непросто, но из тех, кто выдерживал такой трудный график, получались специалисты, умеющие профессионально работать и руками, и головой, в том числе как организаторы. Кстати, в нашей деятельности, да и вообще, навык ручной работы очень важен, и его нужно приобретать с молодых лет. Меня воспитали так в детстве, и я в таком духе воспитывал своих детей. Тонкая ручная работа – это развитие моторики, за которую отвечают области мозга, связанные также с речью, с высокой интеллектуальной деятельностью.

Развитие науки невозможно без наставничества, без передачи традиций. И не только между разными поколениями, но и в рамках одного поколения. Вот пример. Николай Олегович Яковлев пришел к нам, когда учился на четвертом курсе МИСиС, а сейчас он – один из ведущих сотрудников, кандидат наук и уже сам стал наставником молодых специалистов, например, выпускника той же кафедры физики прочности МИСиС Владимира Дмитриевича Крылова. Они вместе проработали около полутора лет, и теперь один уже руководитель тематической работы, а другой стал ее ответственным исполнителем. Как и Георгий Альбертович Нужный, Елена Алексеевна Котова.

Стараемся и мы, представители уже по-настоящему старшего поколения. Такие люди, как доктор технических наук, профессор Анатолий Владимирович Гриневич, Василий Порфирьевич Малик проработали в ВИАМе большую часть жизни, много сделали и для института, и для нашей авиации. А средний возраст сотрудников у нас в лаборатории, считаю, оптимальный – 37 лет.

Мое кредо по отношению к молодежи простое: надо стараться быть негласным примером. Пусть люди смотрят, что начальник делает, а не только слушают, что он говорит. Хотя должность руководителя требует и проявлять волю, без этого нельзя. Вот и молодые специалисты – они будут расти, только если их постоянно нагружать работой. Это как в спорте: в каждую тренировку ты должен сделать хоть немного, но больше, чем в предыдущую.

Основные публикации и патенты В.С. Ерасова последних лет:

- Ерасов В.С. Критерии выбора размеров образцов для механических испытаний // Заводская лаборатория, №2, 1994.

- Ерасов В.С., Гриневич А.В. Испытательная техника для получения характеристик авиационных материалов в условиях, имитирующих условия эксплуатации // Труды международной научно-технической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения академика С.Т. Кишкина. – М., ВИАМ, 2006.

- Ерасов В.С., Нужный Г.А., Байрамуков Р.Р., Яковлев Н.О. Устройство для испытания прочностных свойств конструкционных материалов. Патент РФ №102801 на полезную модель, 2011.

- Ерасов В.С. Физико-механические характеристики как основные интегральные показатели качества авиационных конструкционных материалов. Методическое пособие. – М., ФГУП «ВИАМ», 2011.

- Ерасов В.С., Нужный Г.А. Определение характеристик смятия при механических испытаниях // Комментарии к стандартам, ТУ, сертификатам. Ежемесячное приложение к журналу «Все материалы. Энциклопедический справочник». ООО «Наука и технологии». №1, 2012.

- Ерасов В.С., Байрамуков Р.Р. Роль фактора времени при проведении механических испытаний, обработке данных и представлении результатов // Авиационные материалы и технологии. Научно-технический журнал. Спецвыпуск, №2. – М., ВИАМ, 2013.

- Ерасов В.С., Крылов В.Д., Панин С.В., Гончаров А.А. Испытания полимерного композиционного материала на удар падающим грузом // Авиационные материалы и технологии. Научно-технический сборник. Выпуск №3. – М., ВИАМ, 2013.

- Ерасов В.С., Нужный Г.А., Гриневич А.В., Терехин А.Л. Трещиностойкость авиационных материалов в процессе испытания на усталость // Труды ВИАМ, №10. – М., ВИАМ, 2013.

- Ерасов В.С., Подживотов Н.Ю. Методы оценки расчетных значений характеристик прочности авиационных материалов в России и за рубежом // Комментарии к стандартам, ТУ, сертификатам. Ежемесячное приложение к журналу «Все материалы. Энциклопедический справочник». ООО «Наука и технологии». №12, 2013.

Интервью провел и подготовил для публикации кандидат филологических наук, доцент М.И. Никитин.